Шрифт:
Интервал:
Закладка:
КАМСКИЙ
Ты извини, что в походах и сечах
Я покидаю тебя.
Если б ты знала как каждую встречу
Я вспоминаю любя.
Знаю, угробит меня непременно
Служба в каком-то бою.
Смерть от булата прекрасней измены
Той, что навеки люблю.
Мне захотелось любовь своей милой,
Верность её испытать.
Если бы преданность мне сохранила —
Сразу покинул бы рать.
Бросил бы службу, в поместье уехал,
Хватит разлуки и слёз.
В жизни спокойной нашёл бы утеху,
Вас бы с дочуркой увёз.
Я познакомился с неким гусаром
И заключил с ним пари.
Пусть он побудет в твоём будуаре
С вечера и до зари.
Да он повеса, жуир и кутила,
Пьяница и сумасброд.
Но офицер и поклялся, что силой
Чести твоей не возьмёт.
Я испытанием этим, не скрою,
Верность проверить хочу.
Знаю, тебе перед этим героем
Выстоять по плечу.
Знаю, что очень высокая ставка.
Ты уж меня не кори.
Служба стоит на кону и отставка.
Крах или счастье в любви.
Верю в тебя моя милая Лала.
Ждёт нас любовь и почёт.
Дочь заберу, чтоб тебе не мешала.
В полночь поручик придёт.
(Камский вынимает из колыбели младенца и уходит)
ЛАЛА
Час до полуночи. Что же мне делать?
Трудно поверить, что он
Спор заключил на цыганское тело,
Верность поставил на кон.
Через минуту откроются двери,
Милый с улыбкой войдёт.
Скажет, что любит. Скажет, что верит.
Крепко в объятьях сожмёт.
Правдой не может быть то, что сказал он.
Ложь, чепуха, ерунда.
Бить об заклад с незнакомцем на Лалу
Он бы не стал никогда.
Разве ему доказать не сумела
Верность свою вновь и вновь.
Сердце доверила, душу и тело,
Волю, отдав за любовь.
Нет, это, кажется вовсе не шутка.
Стрелки бегут на часах.
Грустно становится, страшно и жутко.
Что он творит вертопрах?
Гнев и гордыня во мне закипают,
Хуже не сыщешь врага.
Вот бы ему отомстить негодяю.
Взять и наставить рога.
Люди не ценят того, что имеют.
Пусть же узнает глупец.
Чувствам слеплённой тобой Галатеи,
Тоже приходит конец.
Если любимый глумится над вами
Это непросто простить.
Розы, растоптанные сапогами,
Больше не будут цвести.
Только не будет потом мне прощенья.
Больше не будет Лала.
В жарком костре догорит как поленья
Сердце цыганки дотла.
Я не хочу превратиться в полено.
Нет ли другого пути?
Так для чего же нужна мне измена?
Лучше до срока уйти
Не запятнав своё тело и душу.
Если любимый предал,
Он не увидит позора, не струшу.
Где мой надёжный кинжал.
(Ударяет себя кинжалом в грудь и смотрит на окровавленную ладонь)
Близится полночь. Кровь льётся из ранки,
Сердце сгорает в тоске.
Линии судеб несчастной цыганки
Страшно читать по руке.
Странно оборвана линия жизни,
Кровью испачкана грудь.
Жизнь — это путь от крещения до тризны.
Вот и кончается путь.
Знала, что будет такая кончина,
В страшном увидела сне.
Это моё отмщение мужчине,
Пусть он скорбит обо мне.
Кажется, всё я ему доказала,
Верность свою и любовь.
Пусть он узнает, за что его Лала
Пролила алую кровь.
Силы уходят из грешного тела,
Взор застилает туман.
Полночь пробила и я бы хотела
Дочке отдать талисман.
(Часы бьют полночь. Входит Кахель. Лала снимает с шеи медальон и протягивает его поручику.)
Я попрошу амулет на цепочке…
Падаю… Передай…
Пусть он отдаст это маленькой дочке…
Милый, прости и прощай.
(Лала падает на пол. Кахель подхватывает её.)
(Занавес)
ДЕЙСТВИЕ ЧЕТВЁРТОЕ
Пещера разбойников (стоит атаман, а вокруг разместились разбойники)
ЯВЛЕНИЕ 1
АТАМАН
Хочу сегодня Вас послать,
Последний раз я на разбой.
Я стар, стал быстро уставать.
Пора уйти мне на покой.
ПРОХОР
А кто останется за Вас?
АТАМАН
Я завтра Вам скажу,
А мы помолимся сейчас
Кастету и ножу.
Как быстро дни мои летят.
Позвольте мне присесть.
Я плохо чувствую себя,
И я останусь здесь.
Со мной останется Макар,
А Вы идите в ночь.
Я что-то стал уж очень стар.
Мне жизнь не превозмочь.
(разбойники уходят)
ЯВЛЕНИЕ 2
(остаются только атаман и Макар)
МАКАР
А как Вы стали воровать?
АТАМАН
Мой мальчик — я не вор.
Я начал силой отбирать,
А воровать позор.
Скажу тебе я, молодцу,
Как это началось.
Как будто помолюсь Творцу.
Простит меня авось.
Готов ты слушать мой рассказ?
МАКАР
Готов и час, и два.
Ведь не заснуть нам в этот час.
Я принесу дрова.
(приносит дрова)
АТАМАН
(поет под гитару)
Солнце встало спозаранку,
Землю согревало.
Черноглазая цыганка
В сене ночевала.
И зашел в сарай гусар,
За охапкой сена.
Он бежал от янычар,
Из лихого плена.
И про сено, и про плен,
И про янычаров.
И легла ночная тень
На девичьи чары.
Он к цыганке подошел.
Постоял не смело.
Аромат девичий шёл
Над невинным телом.
Сбились волосы в комок,
Юбка приподнялась.
И сияньем белых ног
Сено озарялось.
Черный волос взбит копной.
Оттеняет тело.
А под кофточкой тугой,
Грудь налилась спело.
Гибким станом красота,
Звала и манила.
Вдруг она, закрыв уста,
Веки приоткрыла.
Солнце встало спозаранку,
Ночка растворялась.
Черноглазая цыганка
В сене просыпалась.
Руки томно подняла,
Сладко потянулась.
И, гусара увидав,
Резко встрепенулась.
А гусар её обнял
Крепкими руками,
И уста её прижал
Чёрными усами.
А цыганка по спине,
Кулачком лупила,
И не гнулась по весне,
Перед грубой силой.
Но гусарский поцелуй,
Был не грубым, мягким.
И в потоке нежных струй
Девушка обмякла.
Стали мягкими уста,
Нежными объятья.
Трепетал девичий стан,
Стало лишним платье.
Ночь любви и день любви,
И еще неделя.
Грело солнце, соловьи
Беззаботно пели.
Знал он многих жён и вдов,
Мягкие перины.
Знал графини он любовь,
И одной княгини.
Приносил он им цветы
Прямо в будуары.
С них срывал он красоты
Дивной пеньюары.
Он во Франции прошёл
Школу куртизанок,
Ни одной не обошел